Ворвался мужчина в блеклом пальто,
Сорвал замок и тишину тоном грозным:
"Ты как на глазу бельмо",
Прорычал он вечером поздним.

Девушка от свежих порезов,
Тихо скулила:"пьяный?"
"Нет, слезливая дура" - отрезал,
Свистнул удар в живот рьяный.

Взял нож горячей рукой,
Улыбнулся, почуяв страх.
"Не достигнет вовеки покой!" -
Плакала девушка, разрушаясь в прах.

Он оскалился, опустил руку,
Лишь чтобы замахнуться вновь.
Начинал он гневную муку,
Брызнула в стены алая кровь.

Разбился стакан,
Посыпались искры:
"Не вяжите мне руки,
Это ложные иски!

Не виновата, не убивала,
Сам напросился, я бы никак"
"Что ты ему прострелила?",
И вдруг туманный рассеялся мрак:

Как томный мужчина лет тридцати,
С маленьким, хлюпеньким эго,
Начал штаны до трусов раздевать,
Даже руку поднял очень смело.

"Ну что ты боишься, я же ведь друг
И тебе сделать больно не смею,
Только иди ко мне милая, и не кричи,
Иначе придется в больницу везти,
Зато будешь ты круче подруг"

Я от ужаса встала в гостиной,
Стало противно до слез
И этой отвратной картиной,
Он разбил мне дружбы очки милых грез.

Рванула на кухню, безумие,
Нашарив в кармане штанов,
Папино чудо - сокровище,
Револьвер девяностых годов.